Федор Гладков, «Цемент» — соцреализм в литературе

Соцреализм в литературе СССР был одним из доминирующих явлений. Теперь он вспоминается довольно прямолинейным подходом с явным налетом политической агитации, но начинался он не так прозаично. Первые кирпичики нового движения закладывались еще в 20-е годы, а ярким первопроходцем стал Федор Гладков. «Цемент» вознес его на литературную арену.

---

Снова обратимся к литературе СССР. Но на этот раз поговорим о более раннем периоде в ее развитии — о 1920-х годах. Мы уже неоднократно замечали, что первое десятилетие Советской власти было связано с самыми жаркими дискуссиями на всех уровнях: от вопросов государственного управления до теорий самого правильного искусства (об этом упоминалось в рамках статьи про Вениамина Каверина). И соцреализм в литературе революционной России начал зарождаться тоже именно тогда, хотя еще не существовало этого термина.

Огромный вклад в художественный процесс эпохи сделал Федор Гладков.

«Цемент» стал одним из первых ярких воплощений производственного романа, превратившегося в более позднее время в магистральный жанр советской литературы.

Крестьянин, война и мир

Как и подавляющее большинство писателей, начинавших карьеру в 20-е годы, Гладков принимал участие в Гражданской войне на стороне РККА (т.е. Красной Армии). Правда, в отличие от многих других литераторов, Гладков все же мог похвастаться происхождением «от сохи» — он родился в старообрядческой крестьянской семье в Пензенской губернии. Там сумел получить образование, закончил городское училище в Екатеринодаре (ныне Краснодар), учительский институт и даже какое-то время работал учителем в сельской церковно-приходской школе.

Но, как часто бывало с молодыми людьми в лихие годы начала ХХ века, Федор заинтересовался революционными идеями и включился в активную борьбу против царизма. Уже в 1906-м он выбрал конкретный фланг движения, вступив в Российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП).

Теперь-то для Федора Васильевича и началось все самое тяжелое. Он угодил на несколько лет в ссылку в Иркутской губернии, потом побывал и в других краях нашей бескрайней Родины — в том числе на Кубани.

Февральскую и Октябрьскую революции 1917-го года Федор Гладков встретил в Новороссийске. Там же провел и большую часть времени, пока гремела Гражданская война, где принимал участие в восстановлении местного цементного завода и редактировал газету «Красное Черноморье», даже был исключен из партии за меньшевизм!

Весь этот опыт в итоге привел к тому, что герой нашей статьи написал роман «Цемент».

Федор Гладков, «Цемент»

Творчески переосмыслив события собственной жизни на рубеже 10-х и 20-х годов, а также постаравшись найти типичные судьбы того времени, Гладков решил сосредоточиться как раз на образе цементного завода.

Бывший рабочий, а теперь опытный красноармеец Глеб Чумалов возвращается с фронтов Гражданской войны в родной поселок Уютная Колония. На дворе 1921-й год, главные битвы уже закончились, хотя кое-где еще доживают последние месяцы разрозненные белогвардейские и анархистские банды.

Где-то в Москве большевистская партия потихоньку собирается взять курс на Новую экономическую политику (знаменитый НЭП). А на местах царят разруха, голод, упадок и смятение.

Ведь после Первой мировой войны сразу последовали две революции, а потом еще и бойня Гражданской. Люди одичали, разучились жить в мирной обстановке, озлобились.

Цементный завод, вокруг которого все здесь вращалось в дореволюционные времена, уже давно наглухо встал, техника ржавеет, цеха приходят в негодность, рабочие деморализованы и превратились в ни во что не верящих шкурников.

С бытом у населения тоже сложно. Ощущаются явные сбои с поставками продовольствия и топлива.

Все это дает отрицательный эффект и на личные взаимоотношения.

Так, в своей собственной жене Глеб видит почти что чужого человека: из податливой и ласковой женщины Даша превратилась в сознательного революционного борца-коммуниста. Теперь она состоит видной активисткой местного женотдела, не склонна к проявлению супружеской любви и явно скрывает какую-то трагедию, случившуюся с ней за время отсутствия супруга. Помимо прочего Даша сдала их дочку Нюрочку в здешний детский дом, потому что в силу опасностей и особенностей работы не может уделять ей достаточного внимания.

Специфические проблемы зарождаются и из-за сложившейся пестрой социальной картины Уютной Колонии. Например, предисполком Бадьин — человек, склонный к авторитарному стилю управления, жестокий, циничный и эгоистичный, да к тому же еще и бабник (стремящийся затащить к себе в постель всякую девушку, в том числе и Дашу Чумалову). Активист, слесарь Громада говорит плакатными лозунгами, но не способен никого зажечь истинной эмоцией. Заведующая женотделом Поля Мехова, искренняя большевичка, никак не может смириться с наступлением НЭПа, который кажется ей предательской капиталистической реставрацией — это постепенно загоняет ее в состояние глубокой депрессии. Наконец, революционер-интеллигент Сергей Ивагин много рефлексирует, сомневаясь в реальной необходимости жестких мер, которые практикуют большевики, и ждет какой-нибудь подлости от своего родного брата Дмитрия, бывшего белогвардейца.

В таких обстоятельствах Глебу Чумалову каким-то образом нужно заставить всё вокруг снова работать. Он планирует пустить заново цементный завод, а вдобавок вернуть трудягам собственное достоинство.

Но что делать, если многие партийные организации только мешают делу, а в собственной семье нет согласия?

Ранний соцреализм в литературе

Не смотря на то, что большинство источников в один голос утверждают, что «Цемент» — классическое произведение соцреализма, лично мне это определение не кажется достаточно корректным.

Соцреализм в литературе, каким мы его запомнили, обычно связан с мажорным настроением и прямым политическим пафосом, где доблестные пролетарии и крестьяне, превозмогая всевозможные трудности, строят коммунизм (разумеется, с возвеличиванием того или иного вождя). Но с «Цементом» не всё так просто.

С одной стороны, здесь есть многие элементы, закрепившиеся за соцреалистическим производственным романом: рабочие и красноармейцы, в связке с партийными работниками, восстанавливают цементный завод. Большинство из них — коммунисты.

Но не стоит забывать, что роман «Цемент» опубликован в 1925-м году, когда еще не было столь сильного политического давления на художественное творчество. А значит, автор имел возможность в повествовании затронуть те проблемы, которые его реально беспокоили, что делает историю объемной, неоднозначной. Кстати, после издания романа, Гладкова даже восстановили в РКП(б).

Наконец, Федор Гладков «Цемент» превращает в своего рода в эпическое действо. Он явно стремится изобразить в своих героях нечто возвышенное, но делает это с особенной революционной поэтикой. Атмосферу писатель тоже разрабатывает соответствующим образом.

Можно обратиться к некоторым фрагментам:

— Завод должен быть пущен, Глеб. Завод не может умереть… Иначе — зачем делали революцию? Зачем тогда мы? К чему тогда этот твой орден?
И вдруг печально и тихо сказал, будто жалуясь:
— Ты не знаешь, как живут машины… не знаешь… Можно сойти с ума, ежели видишь это и чувствуешь…
Когда замолкли дизеля и люди ушли с завода массами к революции, к гражданской войне, голоду, страданиям, Брынза остался один в молчании механических корпусов. Он жил так же, как жили машины, и был так же одинок, как эти строгие блистающие механизмы. Он остался им верен до конца

…Хорошо. Все огромно и беспредельно. Солнце — живое, как человек. Оно насыщает кровью каждую клеточку тела и воспламеняет желаниями и верой в будущее.
Четкие линии рельсов струились по ребрам шпал в пропасть — на дно разработок, и вверх — в паутинные челюсти электропередачи. Пройдет час — напрягутся железные струны канатов, лягут раскаленными нитями, и медными трубами запоют вагонетки и вверх и вниз — и вверх и вниз…

 За такую странную вычурность языка Гладкова критиковали очень многие, даже такие деятели как нарком просвещения Анатолий Луначарский. Однако сегодня подобная эстетика выглядит, как мне кажется, довольно искренне и куда более убедительно, чем кондовый подход традиционного соцреализма.

В дальнейшем Гладков и сам перерабатывал текст «Цемента», убирая из него литературные эксперименты и, вероятно, причесывая его под более мейнстримные течения советской литературы. Более того, во многих фрагментах роман действительно читается неуклюже — заметно, что молодой литератор еще только ищет свой язык, только разрабатывает лексику новой советской литературы.

Но факт остается фактом — благодаря художественным достоинствам, «Цемент» выделяется среди прочих производственных романов, публиковавшихся в СССР. Федор Гладков принадлежал к той же когорте интересных писателей, начавших свой творческий путь в 20-е годы: таких как Леонид Леонов, Андрей Платонов или Вениамин Каверин.